ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ ПЕТРА МАШЕРОВА
(PETER MASHEROV)
Если бы коммунистических лидеров канонизировали, то Петр Миронович Машеров вполне бы мог ныне стать святым покровителем Республики Беларусь.
ГЕРОЙ-ПАРТИЗАН
Можно сказать, что Петр Машеров, Первый секретарь ЦК Компартии Белорусской ССР в 1965-1980 гг. был самым необычным крупным партийным деятелем «брежневской» эпохи в СССР. Вероятно, у него среди них была самая плохая биография. Если бы ему пришлось заполнять анкету для устройства на работу, то пришлось бы честно указать в ней, что его отец был судим за антисоветскую пропаганду, а сам он был в плену и два года находился на оккупированной территории.
С другой стороны, в отличие от Машерова, никто из «кремлевских небожителей» времен развитого социализма не удостаивался в годы войны звания Героя Советского Союза. Ни глава государства Леонид Брежнев, ни даже министр обороны СССР Дмитрий Устинов. С Машеровым не мог сравниться и Юрий Андропов, считавшийся организатором комсомольского подполья на территории Карелии, оккупированной немцами и финнами. В представлении на присвоение Петру Машерову геройского звания в 1944 году о нем говорилось: «Первый организатор партизанского движения в Россонском районе Витебской области, которое в дальнейшем выросло во всенародное восстание и создало огромный партизанский край в 10 тысяч квадратных километров, полностью сбросивший немецкое иго и восстановивший Советскую власть».
Но главное, что ставится в заслугу Петру Машерову – это даже не его героическое партизанское прошлое, а то, что за полтора десятилетия под его руководством Белорусская республика сделала качественный рывок в своем развитии. Самая пострадавшая от войны республика не только восстановилась, но и буквально расцвела. За период когда Машеров возглавлял Белорусскую ССР валовое производство в ней в выросло в четыре раз, доходы увеличились в три раза. Петр Миронович не только поднял в республике сельское хозяйство, которое для большей части СССР являлось самой проблемной отраслью, но и обеспечил Белоруссии промышленное развитие. Не без его участия в республике был построен ряд крупных предприятий: Гомельский химический завод, Новополоцкий химический комбинат «Полимир», комбинат «Азот» в Гродно и другие. Ему удалось «протолкнуть» строительство метро в Минске. Конечно, в условиях СССР возведение крупных объектов происходило по принципу сообщающихся сосудов – если в одном месте пребывает, то в другом убывает, но это не умаляет заслуг Машерова. Так, метро Госплан СССР изначально планировал строить в Новосибирске. Но поле настойчивых обращений Петра Мироновича к главе государства Леониду Брежневу и председателю Совета министров Алексею Косыгину, решили возводить метро в Минске.
В 1980 году Минск стал одним из городов, где проходили соревнования в рамках Московской Олимпиады, и не ударил в грязь перед иностранными гостями. Но для жителей республики возможно самым главным являлось то, что, когда по всей стране начинал существенно ощущаться дефицит с продуктами питания, снабжение ими в Белоруссии было даже лучше, чем в Москве. Хотя, говорят на этой почве между Машеровым и главой государства Брежневым «пробежала черная кошка». Рассказывают, что однажды Леонид Ильич позвонил Петру Мироновичу и попросил прислать продуктов в Москву. Но тот ответил отказом: «Я выполнил свой заказ. И даже перевыполнил. Мой народ белорусский тоже кушать хочет».
Такой отказ обидел «дорогого Леонида Ильича». Его отношение к Машерову охладело. Но зато в Белоруссии на Петра Мироновича чуть ли не молились. Даже по сей день отзывы современников о нем полны комплиментов. Говорят, что он был и умным, и вежливым, и образованным, очень редко повышал голос, но блестяще умел говорить с народом, поднимая его на новые трудовые свершения. Да и в Кремле, похоже, понимали, что таких хозяйственников поискать, а потому прочили ему кресло главы правительства вместо Косыгина. Но тут случилась нелепая и драматичная авария.
ДОРОЖНАЯ ДРАМА
Казалось, что сама судьба подводила Петра Машерова к драматической кончине, а когда на стороне злого рока еще и оказалась советская безалаберность, то обмануть судьбу стало просто невозможно. Сельское хозяйство в Белоруссии развивалось и процветало не столько на рыночных механизмах, которых Машеров, говорят, не чурался, и не на социалистической сознательности, хотя в какой-то мере она и присутствовала, а на неустанном контроле за ним главы республики. Машеров ввел в практику облет сельхозугодий на вертолете. Директора совхозов знали, что он может объявиться у них в любой момент, а потому и сами неустанно контролировали положение дел в подведомственном хозяйстве.
4 октября 1980 года Петр Машеров собирался сесть на вертолет на военном аэродроме в Липках, чтобы совершить очередную инспекцию. Но из-за плохой погоды передумал лететь на вертолете, и пересел на служебную «Чайку», на которой в сопровождении охраны и 2-х автомобилей «Волга» отправился в ближайший совхоз по Минскому шоссе. Говорят, что Машеров не любил помпезности, а потому старался ездить без мигалок. Поэтому, вопреки инструкциям впереди его «Чайки» шла белая «Волга» без гаишной раскраски и мигалки, только с сигнально-громкоговорящей установкой (СГУ). А автомашина ГАИ двигалась сзади. Но и без помпезности Машерова, как и всех руководителей высокого ранга в СССР, возили «с ветерком». Так было заведено. При этом, ни водитель Зайцев, ни Машеров, сидевший на переднем сиденье, ни офицер охраны Чесноков, сидевший сзади, не были пристегнуты ремнями безопасности, хотя с 1979 года обычных граждан в СССР за непристегнутые ремни стали штрафовать. Минское шоссе имело по две полосы в каждом направлении, но разметка была нанесена только по середине дороги, поэтому водители количество полос определяли на глазок.
У поворота на птицефабрику рядом с городом Смолевичи навстречу кортежу двигались два грузовика. Из «Волги» по СГУ рявкнули на водителя «МАЗа», идущего первым, чтобы он притормозил, и тот дал по тормозам. Следовавший за ним груженный картошкой самосвал ГАЗ-САЗ-53Б под управлением водителя Николая Пустовита, чтобы избежать столкновения с МАЗом, вырулил на встречную полосу. Передовая «Волга» кортежа разминулась с ГАЗом. Тем временем, Пустовит, увидев несущуюся на него «Чайку», попытался вывернуть машину. Сыпучий груз от резкого поворота сместился, и ГАЗ-53 занесло, он оказался почти поперек дороги. 60-летний водитель «Чайки» Евгений Зайцев среагировал. Но кортеж ехал слишком быстро. Хотя за 22,5 метров тормозного пути «Чайка» сбросила скорость со 120 км/ч до 84,5, но избежать столкновения не удалось. Если бы Зайцев ехал изначально 80 км/ч, то скорее всего сумел бы обойти самосвал справа, а так единственное, что он смог сделать – это подставить по удар свою сторону. Мало того, что после удара лимузин засыпало картошкой из кузова грузовика, так еще обе машины загорелись. Впрочем, их быстро потушили и растащили в стороны при помощи «МАЗа». Пустовит остался жив, а в «Чайке» на месте погибли водитель Зайцев и охранник Чесноков. Петр Миронович был еще жив. И сказал вытаскивавшим его из покореженной машины людям: «Не трогайте шофера — он невиновен». Он сказал это о водителе самосвала Пустовите. Но тот сам, когда в больнице узнал о смерти Машерова, попытался повеситься. Его вытащили из петли, но потом осудили за аварию на 15 лет лишения свободы. Столь суровый приговор, был вынесен больше для показухи, чем для справедливости. И все это понимали. В результате Пустовит отсидел три года, а еще два провел на так называемой «химии».
ПОХОРОНЫ
Всенародно любимого в Белоруссии Машерова хоронили всем миром. Траурные мероприятия растянулись на два дня. Сначала 7 октября 1980 года гроб с телом Петра Мироновича выставили в Доме Правительства. К нему хлынули потоки людей с разных сторон — с площади Ленина, улицы Мясникова и со стороны вокзала. Со стороны вокзала поставили трамваи, чтобы перекрыть людям дорогу, но это не очень помогло. Руководил комиссией по организации прощания и похорон второй секретарь минского горкома партии Вячеслав Кебич. Он потом рассказывал: «Собралась такая толпа, что я, как председатель комиссии, вынужден был поднять все училища — КГБ, МВД и ВИЗРУ. И мы стали таким образом: офицер-солдат, офицер-солдат — и расшибали толпу, чтобы не было смертельного исхода. Потому что это могла быть Ходынка». Чтобы успокоить людей прощание в Доме Правительства продлили с 20:00 до 22:00. И следующий день, 8 октября 1980 года, в 8 часов утра снова начался с прощания. Только гроб с телом Машерова выставили уже на специальном постаменте на главной площади Минска, носящей имя Владимира Ленина. На сей раз для обеспечения порядка были подняты части 120-й дивизии Белорусского военного округа, выставили военные машины.
От ЦК КПСС на похороны кандидата в члены Политбюро, героя Советского Союза и Социалистического Труда приехал лишь секретарь ЦК КПСС по идеологии Михаил Зимянин, сам белорус по национальности, а из руководителей республик – только Первый Секретарь ЦК КП Литовской ССР Пятрас Гришкявичюс. Говорят, что Леонид Брежнев рекомендовал своим приближенным не ездить на похороны Машерова, затаив обиду на его отказ выслать продукты в Москву сверх согласованных фондов.
После прощания на площади гроб поставили на орудийный лафет, который проделал путь до площади Победы. Несмотря на пасмурную погоду и дождь, люди стояли вдоль всего следования траурного кортежа. Похоронили Петра Мироновича на Восточном кладбище Минска, где находятся могилы наиболее видных людей республики.
В 1984 году его могиле был установлен памятник работы одного из крупнейших белорусских советских скульпторов Анатолия Аникейчика. Ныне этот памятник словно бы открывает пантеон крупнейших государственных деятелей времен БССР на Восточном кладбище, расположенный справа от центральной аллеи некрополя, сразу после входа, под соснами.
ЭПИЛОГ
Конспирологическая теория о том, что Машерова устранил Андропов, видевший в нем конкурента в борьбе за власть в стране, представляется сомнительной хотя бы потому, что рядом с Петром Мироновичем захоронен еще ряд крупных деятелей, погибших в автокатастрофах. В частности, заместитель председателя Совета Министров БССР Г.Киселев, чья «Чайка» 10 апреля 1970 года в центре Минска вылетела на красный на перекресток и сталкнулась с военным грузовиком. А также председатель Верховного совета БССР Федор Сурганов и командующий авиацией Белорусского военного округа Леонид Беда, разбившиеся 26 декабря 1976 года в «Чайке», когда возвращались из Беловежской пущи после теплой встречи с Раулем Кастро. Так что лучше ездить по правилам, нежели искать происки недругов в трагедиях на дорогах.
Олег Логинов
Статьи по теме:
