ЖЕСТОКАЯ СМЕРТЬ ОБЕР-ФИСКАЛА
(ALEXEY NESTEROV)
Картина Сергея Иванова. «Приезд Воеводы».
Можно сказать, что роковым решением для России стало копирование еще во времена Древней Руси византийской государственности. И особенно то, что для чиновников стал практиковаться византийский принцип – им не платили жалованья, но позволяли кормиться за счет подношений народа.
Этот принцип привел не только к огромному размаху мздоимства и лихоимства в России, но словно бы развращал чиновников, отчего даже самые честные и принципиальные из них спустя какое-то время сами становились коррупционерами. Что наглядно показала история с обер-фискалом Алексеем Нестеровым.
ДУРНОЕ НАСЛЕДСТВО
Д. Кардовский. «Смотр новиков».
Петру I, когда он стал правителем России, досталось дурное наследство в виде коррупции, насквозь пропитавшей государственную систему снизу доверху. В России к ней привыкли и не считали чем-то особенным, но иностранцев она шокировала. Например, немец Вебер утверждал, что из ста собранных рублей налога лишь тридцать поступают в казну. А «остальные чиновники делят между собой за труды свои». Другой иностранец, посетивший Россию в царствование Петра, писал: «На чиновников здесь смотрят как на хищных птиц. Они думают, что со вступлением их на должность им предоставлено право высасывать народ до костей и на разрушении его благосостояния основывать свое счастье».
Петр I стал первым и, можно сказать, единственным царем, который попытался сформировать некую систему по борьбе с коррупцией. Сообщениями «о похищении казны» первоначально занималась тайная канцелярия во главе во главе с графом П.Толстым. И работала она на совесть. Историк Карамзин писал так: Тайная канцелярия день и ночь работала в Преображенском: пытки и казни служили средством нашего преобразования государственного». Но видимо со времен дел по казнокрадству стало так много, что их передали из тайной канцелярии в общую юстицию. Не пытки, ни казни, ни общественный позор не останавливали взяточников.
Тогда, государь в 1711 году наряду с созданием Сената, учредил при нем службу фискалов — первый в России орган финансового контроля. Возглавлял эту службу обер-фискал, назначавшийся царем и лично ему подчинявшийся. Но сразу же возникла проблема с кадрами. В некоторых источниках первым обер-фискалом в России называют Никиту Зотова, который больше прославился не борьбой с лихоимством чиновников, а тем, что в роли Бахуса верховодил на царских попойках. Но это не так. Первым обер-фискалом был дьяк Преображенского приказа Яков Былинский. Но вскоре стало понятно, что дьяк для такой должности не годится и его сняли с должности. И тогда рассматривалась кандидатура Зотова, который тогда ведал финансовой отчетностью губерний и учреждений в качестве главы Ближней канцелярии. Но ему предпочли стольника Михаила Желябужского. А его помощником (заместителем) назначили Алексея Нестерова.
ОБЕР-ФИСКАЛ НЕСТЕРОВ
Трудно сказать, как было на самом деле, но складывается впечатление, что Нестеров не был благородным рыцарем в сияющих доспехах, сражавшимся не на жизнь, а на смерть с гидрой коррупции. А скорее он был из разряда людей, которых называют сутяжниками. Он происходил из крепостных крестьян и гордился тем, что в свое время одолел в суде собственного помещика. Потом Алексей Яковлевич был так называемым «прибытчиком», в должности комиссара добывал деньги для петровских реформ. Как-то его вызвали в Сенат по запутанному «делу Алаторцева». Он его «распутал» и вернул в казну большие деньги — 2400 рублей. Это отметили, и зачислили его в фискалы.
Для бывшего крепостного Нестерова не были препятствиями ни чины, ни звания, он инициировал расследования в отношении самых влиятельных людей государства.
Одним из первых его успехов стало разоблачение астраханского губернатора Артемия Волынского в том, что тот под предлогом государственных нужд собрал с купцов 20 тысяч рублей, которые присвоил. За этот проступок пришлось губернатору отведать царской дубинки. Известно, что Нестеров первым взялся за разоблачение сибирского губернатора Гагарина. На основе полученной от него информации царь в 1714 году поручил архангельскому губернатору, полковнику Григорию Волконскому отправиться в Сибирь и провести на месте тщательное расследование действий Гагарина. Но императрица Екатерина Алексеевна попросила Волконского не губить Гагарина, что тот и сделал.
Не горел желанием выступать против влиятельного губернатора и обер-фискал Желябужский. Нестеров не побоялся пойти против системы и начальства. Он написал Петру I о том, что творится в фискальном ведомстве: «Искать и остуды ни с кем получать не хотят, за полтора года раскрыли только одно преступление, доносителей бьют, фискалов из недворянских презирают».
Вообще, Петру I импонировал Нестеров, он отзывался о нем как об одном из «самых умных и красноречивых из его старых московских служак» и находил время, чтобы лично выслушать его. При этом, говорят, что Алексей Яковлевич был едва ли не единственным в окружения царя, кто говорил ему то, что думал. В результате в 1715 году Нестерова назначили обер-фискалом, а Желябужского сняли с этого поста. Любопытно, что они потом неплохо сработались вместе.
РАЗОБЛАЧЕНИЕ ГАГАРИНА
Новому обер-фискалу удалось раскопать систему злоупотреблений, организованных сибирским губернатором Гагариным, которые не смогли выявить ни Волконский, ни специальная следственная комиссия под руководством князя Василия Долгорукова.
14 марта 1721 года сенаторы постановили, что за свои злоупотребления сибирский губернатор достоин смертной казни. 16 марта 1721 года Гагарин был повешен перед окнами Юcтиц-коллегии. Потом виселицу перенесли к зданию новой биржи и полуистлевший труп еще около года устрашал всех жителей Петербурга и служил назиданием прочим казнокрадам.
Но те, как брали, так и продолжали брать. И складывалось впечатление, что мешал им воровать во всей стране только один Нестеров. Разоблачения фискальной службы следовали одно за другим. Последовали резонансные обвинения сенатора князя Волконского, астраханского губернатора Волынского, богатых купцов Евреиновых и т. д. Петр I нарадоваться не мог на своего обер-фискала. Он говорил: «Неважно, что он из «подлого сословия», главное — честен и работать умеет». Но аристократов, конечно, здорово раздражало, что под них «копает» какой-то крестьянин. Сенат отказывался рассматривать дела, заведенные Нестеровым на злоупотребления титулованного дворянства. Обер-фискалу приходилось жаловать лично Петру, что ему не дают работать, а при этом в его делопроизводстве находилось более 20 дел на высших сановников.
И тут громом с ясного неба стало известие, что у самого Нестерова «рыльце в пуху». Ярославский провинциал-фискал Савва Попцов признался, что брал «немалые откупа», а обер-фискалу Нестерову, чтобы тот закрыл глаза на его злоупотребления, он преподнес серебряные часы стоимостью 120 рублей, одеяло на лисьем меху и денег 300 рублей. Если и имелись сомнения, что показания Попцова навет на начальника под пыткой, то они вскоре развеялись. Нашлась еще куча свидетелей, которые уличали обер-фискала в разных грехах. Например, Ларион Воронцов сознался, что отдал Нестерову пятьсот рублей за определение воеводой в Сибирь. И вообще, оказалось, что обер-фискал брал часто и по многу. Нанесенный им государству ущерб оценили на сумму более чем в 300 тысяч рублей. Это составляло около четырех процентов тогдашнего годового бюджета России.
КАЗНЬ НЕСТЕРОВА
Рисунок Юрия Орлова.
Петр I был весьма разочарован. Чтобы обер-фискал жил безбедно и не поддавался корыстолюбивым порокам, он пожаловал Нестерову поместья в 16 уездах России и большое количество крепостных крестьян. Но тот доверия не оправдал. За что жестоко поплатился.
На момент ареста в ноябре 1722 года Нестерову был уже 71 год. Этот высокий, статный старик с большими голубыми глазами на широком крестьянском лице невзгоды принял стоически. Он сознавался, только когда уже нельзя было под грузом доказательств отрицать вину. За «неискреннее» раскаяние его по распоряжению государя подвергли пыткам. Обер-фискала подвешивали на дыбе, хлестали кнутом, а потом кровоточащие раны на спине посыпали солью и шлепали по ним горящим веником.
Наконец, 24 января 1724 года Нестерова казнили на том же месте, где был повешен разоблаченный им губернатор Гагарин. Только смерть обер-фискала была куда ужасней. Сначала были отрублены головы трех фиcкaлoв — подчиненных Нестерова, а затем самому Алексею Нестерову поочередно раздробили конечности и поволокли по помосту к тому месту, где были отрублены головы его помoщникoв. Обep-фискала бросили лицом в их кровь и палач отсек ему гoлoвy. Затем головы всех четырех казненных водрузили на четыре высоких шecтa. Царь наблюдал за экзекуцией из окна Рeвизиoн-кoллeгии.
После смерти Петра I, в 1729 году фискальную службу ликвидировали.
Олег Логинов
Статьи по теме:
