НЕМЕЦКИЙ КНИГОЛЮБ
(ALOYSIUS PICHLER)
Алоизий Пихлер родился в семье плотника и прачки, но решил посвятить свою жизнь богословию. В 1861 году он получил диплом доктора теологии в Мюнхене и принял обет католического священника. Однако Пихлер позволял себе критиковать католическую церковь, принявшую его в свое лоно, и в своих научных трудах часто отстаивал позицию православной церкви в споре с римским престолом. Это привлекло к нему внимание российских властей, которые решили использовать Пихлера в качестве своеобразного «агента влияния». Немецкий богослов был приглашен в Россию, где ему предоставили все условия для работы и обеспечили денежным содержанием. Он был оформлен сверхштатным старшим библиотекарем в императорской Публичной библиотеке Санкт-Петербурга. По личному распоряжению Александра II Алоизию из бюджета Министерства внутренних дел было положено солидное жалование в 3 тысячи рублей годовых, значительно превышавшее ставки штатных библиотекарей. И хотя Пихлер библиотекарем только числился, а не работал, но надо полагать свое жалование отрабатывал. В 1870 года «за усердие и полезную службу» он был награжден орденом Станислава 2-ой степени.
ПЕДАНТИЧНЫЙ НЕМЕЦ
Библиотекари Публичной библиотеки приняли внештатного коллегу с уважением, как к известного в мире ученого, и с тоже время прониклись к нему теплотой, поскольку видели с каким интересом и любовью он относится к книгам. Пихлер не отсиживался в отделении, за которым был закреплен, а с любопытством исследователя изучал все потаенные уголки и самые высокие полки обширного библиотечного хозяйства. Библиотекари вспоминали свою молодость, когда с таким же интересом блуждали здесь по книжным лабиринтам, и с улыбкой воспринимали интерес немецкого богослова к их фондам. Ни кому из них и в голову не приходило ограничивать его перемещения или следить за манипуляциями Алоизия с книгами.
А у руководства библиотеки вызывало симпатию, что Пихлер с немецкой педантичностью беспокоился о сохранности книжного хозяйства. Он не поленился написать письмо библиотекарю отделения юридических и камеральных наук, который в тот момент находился в отпуске за границей, что у него вызывают опасения действия одного русского ученого, который работал с книгами в этом отделении. Этому ученому даже была выделена для работы отдельная каморка на нижнем этаже возле канцелярии, куда он брал с собой книги из шкафов. Когда библиотекарь вернулся из отпуска, то действительно не досчитался некоторых книг. Улик в отношении русского ученого не было, но отныне к нему стали относиться в библиотеке с подозрением.
Однако пропажи продолжились. В отделении полиграфии вдруг исчезло целое собрание сочинений Вольтера в 73-х томах в большом сафьяновом переплете. Книги были очень дорогими, и среди библиотекарей возникло недоверие друг к другу. Контроль за посещением библиотечных залов был усилен. Однако ничего не помогало. Пропажи продолжались. Библиотекари косо смотрели друг на друга, но Пихлер вызывал у них менее всего подозрений из-за своего авторитета и священного сана. А между тем тот порой позволял себе пренебрежительные высказывания и к своим коллегам, и к России.
СТРАННОСТИ В ПОВЕДЕНИИ
Петербургская библиотека.
Как-то в историческом отделении из длинного ряда больших фолиантов многотомника «Muratori» пропало 6 отдельных томов.
Это происшествие Алоизий прокомментировал с долей цинизма:
— Подобные бессмысленные кражи могут совершаться только у вас, в России, где люди воруют книги, как дрова, не начиная даже с первого тома. Не ясно ли, что это дело ваших безграмотных служителей.
Это пренебрежительное высказывание вызвало у «безграмотных служителей» Петербургской Публичной библиотеки. Ответную антипатию. Они начали приглядываться к Пихлеру, и обратили внимание на некоторые странности в его поведении. Так, немецкий богослов постоянно разгуливал по библиотеке в длинном пальто, которое не снимал в передней. Чиновник, заведующий в библиотеке хозяйственной частью, утром остановил Пихлера и вежливо попросил его оставить пальто внизу. Немецкий ученый возмутился, схватил шапку и, что-то бурча себе под нос, демонстративно удалился. Трижды за утро Пихлер приходил в библиотеку и трижды его останавливали, предлагая снять пальто. Только после этого он начал оставлять его в передней.
Между тем кражи в библиотеке продолжались. Но, наконец, библиотекарю Василию Ивановичу Собольщикову удалось уличить похитителя. Правда, для этого ему пришлось организовать целую операцию. Он договорился с швейцаром, что тот подаст пальто Пихлеру, когда тот соберется домой после трудового дня, а при этом, как будто заметив грязь на его верхней одежде, проведет по ней рукой.
3-го марта библиотечный вор был задержан с поличным. Как это нередко бывает, им оказался, тот, кто громче всех кричал: «Держи вора!» Швейцар под предлогом чистки пальто Пихлера нащупал под ним что-то твердое. Хотя немец возмущался и вырывался, швейцар, ухватив его за руку, не позволил уйти. Когда к ним подошел Собольщиков, немецкий богослов добровольно вытащил из-под одежды увесистый фолиант базельского издания 1686 года сочинений св. Амвросия. На место происшествия был вызван директор библиотеки. При его появлении Пихлер солгал, что оставил записку о том будто бы он взял эту книгу для работы домой. Но никакой записки, конечно, не нашли.
Директор поручил нескольким своим сотрудникам, в том числе и Собольщикову, отправиться с Пихлером к нему домой, чтобы проверить его личную библиотеку.
СКЛАД В КВАРТИРЕ
Дверь Алозию с гостями открыла молодая женщина, которую немецкий богослов представил как свою двоюродную сестру Кресценцию Виммер. Квартира у Пихлера была большая, но он сказал, что они с сестрой живут только в одной комнате, чтобы напрасно не топить остальные. В этой комнате книгами были занят шкаф со стеклом и этажерка. Алоизий произнес:
— Смотрите. Вот все мои книги.
Но уже первоначальный осмотр его личной библиотеки выявил в ней множество томов, позаимствованных в Петербургской Публичной библиотеке, только на них были стерты специальные знаки и вырезаны орлы со спинок переплетов. И таких книг насчитали около двух сотен. После этого помощник директора Бычков собрался и отправился с докладом к руководству библиотеки. Пихлер вышел в прихожую проводить его, а оттуда тихой сапой улизнул, оставив в своей квартире Собольщикова и завхоза библиотеки Плетнева со своей двоюродной сестрой. Спросив из вежливости разрешения у дамы, Собольщиков и Плетнев вскрыли нежилые комнаты в квартире. В первой же из них они обнаружили огромные залежи книг. Ими были заполнены семь больших ящиков, находившихся вдоль стен. Груды книг лежали и на крышках этих ящиков. Примерно такую же картину они застали и в другой комнате. Со всех находившихся в этих комнатах книг были старательно смыты, соскоблены и стерты принадлежности их к фондам Петербургской Публичной библиотеки. Российские орлы на спинках переплетов были вырезаны, эти места заклеены бумагой, на которой рукой богослова по-немецки было начертано, что данная книга является собственностью библиотеки господина Пихлера.
Вскоре на квартиру немецкого ученого прибыл директор библиотеки, лично убедившись в масштабах хищения, он распорядился вызвать полицию. Полиция при составлении акта насчитала, что в квартире Пихлера находилось 4478 кн. и 427 гравюр, похищенных вынесенных немецким богословом из Петербургской Публичной библиотеки. Вскоре было установлено, что он специально нашил под одежду большие потайные карманы, в которых по три раза на дню и перетаскивал книги из библиотеки к себе домой. Кто-то подсчитал, что А.Пихлер прослужил в библиотеке ровно 450 дней, а значит в среднем он уносил порядка 10 книг в день, не считая “мелочей” — вырезанных из различных изданий статей и гравюр.
Алоизий Пихлер всячески старался обелить себя. Он пришел в библиотеку объясниться со своими бывшими коллегами и в беседе с ними прилюдно стянул со стола книгу и сунул себе в карман. Этим богослов явно хотел продемонстрировать, что хищения совершал неумышленно, быдто бы он клептоман и ворует машинально. Но ему не поверили. Потом Пихлер написал письмо мюнхенскому профессору Фрошаммеру, что книги не воровал, а временно заимствовал для работы на дому. А его служанка якобы столь усердно стирала с них пыль, что невольно стерла штемпеля Публичной библиотеки.
Наконец, когда уголовное дело по факту кражи книг по статье 1655 Уложения о наказания было передано в суд, Алоизий Пихлер решил честно признать свою вину. Об этом он написал в письме директору императорской Публичной библиотеки Делянову и попросил, учитывая его чистосердечное раскаяние, беспрепятственно выпустить заграницу.
Но суд все же состоялся в июне 1871 года. Адвокат немецкого теолога сделал упор на том, что тот воровал без цели наживы:
— А. Пихлер действовал под чарами безумной страсти к книгам, которой он не мог сопротивляться и которую не в состоянии был побороть. В действиях Пихлера не было мотива корысти и наживы…
Он приговорил приговорил Пихлера к ссылке в Тамбовскую губернию сроком на 1 год с последующим безвыездным поселением в Сибири еще на 2 года, а также с взысканием 1703 рублей за поврежденные книжные переплеты. В начале января 1874 года, по ходатайству принца Леопольда Баварского, Пихлер был помилован, вернулся в Баварию, где вскоре скончался при туманных обстоятельствах.
Олег Логинов
Статьи по теме:
