ЗАГОВОРЫ ВОКРУГ БРЕЖНЕВА
(CONSPIRACIES AGAINST BREZHNEV)
К 1982 году высший орган власти в СССР – Политбюро ЦК КПСС окончательно превратился в Совет старейшин. Генеральному секретарю ЦК Леониду Ильичу Брежневу удалось в отличие от своего предшественника Никиты Сергеевича Хрущева удержаться на политическом Олимпе до глубокой старости. Он учел промахи Хрущева и окружил себя верными ему людьми. Это с одной стороны создавало стабильность в государстве, а с другой привело СССР к застою. Кремлевские старцы стали, пожалуй, главным тормозом развития страны. Складывается впечатление, что главной их целью было сохранить свое личное благополучие за спиной вождя до самой смерти.
ВЛАСТЬ СТАРИКОВ
К началу 1982 года Леониду Брежневу было 75 лет, его ближайшим сподвижникам из Политбюро – около того. Михаилу Суслову – 79 лет, Андрею Кириленко- 75, Юрию Андропову – 67, Константину Черненко – 70, Андрею Громыко – 72, Дмитрию Устинову – 73, Николаю Тихонову – 76. И все они могли рассматривать себя в качестве преемников Брежнева, но пока он был жив, их вполне устраивало и тогдашнее положение. Поэтому они выказывали Леониду Ильчу полнейшую лояльность. С теми же у кого имелось собственное мнение, у генсека «разговор был короткий». В этом случае членов Политбюро не спасали ни звания, ни регалии. В 1970-х во время шестидневной войны в Египте, по просьбе президента этой страны Насера Брежнев дал «Добро» на срочную отправку ему военной техники. Но Председатель Президиума Верховного Совета СССР Николай Подгорный заявил, что надо бы обождать с военными поставками. За это «расхождение с линией партии» Подгорный вскоре лишился и своего поста и кресла в Политбюро. Ситуация повторилась, когда в 1979 году тогдашний Председатель Совета Министров СССР Алексей Косыгин, единственный из членов Политбюро, не поддержал решение об отправке советских войск в Афганистан. Уже в следующем году он был лишен всех постов. Зато в фаворе у генсека неизменно оставался Черненко, который «смотрел ему в рот» и льстил по каждому поводу. Черненко был у Брежнева вроде секретаря. Он ведал его почтой и подсказывал когда у кого юбилей.
Надо отдать должное «кремлевским старцам» за свой кусочек власти они держались цепко. Взять хотя бы Председателя КГБ Юрия Владимировича Андропова. Уже долгое время он был тяжело больным человеком, страдая почечной недостаточностью, нефритом, гипертонией и сахарным диабетом. Но в борьбе за власть не щадил ни себя, ни других.
К началу 1980-х у брежневского окружения не осталось сомнений, что Леонид Ильич «долго не протянет». «Кремлевские старцы» отдавали себе отчет, что новым генсеком желательно выдвинуть человека помоложе, но в тоже время хотели, чтобы этот человек был лоялем им. Конечно, приоритет в выборе преемника был у самого Леонида Ильича, однако его ближайшее окружение не собиралось пускать столь важный вопрос на самотек. В результате еще с 70-х годов в недрах Кремля явственно зрели заговоры под названием «Преемник» и шла нешуточная подковерная борьба.
ПРЕТЕНДЕНТЫ
В 1970-х годах основным претендентом на роль нового генерального секретаря ЦК считался Григорий Васильевич Романов, первый секретарь Ленинградского обкома партии. Косыгин на встрече с итальянским премьер-министром Андреотти прямо заявил: «Несмотря ни на какие слухи, основной фигурой в будущей политической жизни СССР будет Романов». Но с этим явно был не согласен председатель КГБ Андропов. Явно, что не без участия спецслужб СССР на Романова обрушилась волна, как бы сейчас сказали, «черного пиара». Едва Романова избрали в Политбюро, как на зарубежных радиоволнах пошел «накат» на него. Мол, Романов в Ленинграде чувствует себя царьком, устроил в «Эрмитаже» свадьбу дочери, где пьяные гости расколошматили «сервиз Екатерины II». Романов бросился за помощью к Андропову, чтобы сделать от имени КГБ официальное опровержение этих «вражеских голосов». На что Юрий Владимирович ответил: «Ну что мы будем на каждый их «чих» откликаться». И не откликнулся. В результате Романов был дискредитирован и перестал рассматриваться на роль «преемника».
Вскоре пошли разговоры, что Леонид Ильич подобрал себе замену в лице секретаря ЦК по сельскому хозяйству Федора Давыдовича Кулакова. Но летом 1978 года случилось нечто, что до сих пор покрыто завесой тайны. Говорят, что Брежневу доложили, что на отдыхе в Пицунде Кулаков в приватной беседе с первым секретарем ЦК компартии Белоруссии Петром Машеровым сказал о кризисе в экономике страны и о том, что генсек стар и не способен вести дела. Когда Кулаков узнал, что Брежневу известны его высказывания, он испытал нешуточный стресс и в шестидесятилетнем возрасте «скоропалительно скончался». Утром 17 июля 1978 года Кулакова обнаружили в его постели мертвым. Ходили слухи, что он застрелился.
Между тем после смерти Кулакова будущим генсеком стали называть его собеседника — Петра Мироновича Машерова. Но в 1980 году его черная правительственная «Чайка» при странных обстоятельствах врезалась в грузовик с картошкой. В автомобильной катастрофе Машеров, его водитель и охранник погибли.
Так что роль «преемника» оказалась весьма рискованной. И многие говорят, что к этому приложил руку Юрий Владимирович Андропов, который сам рвался к власти. Если это так, то его труды не пропали втуне. В январе 1982 года он вместо умершего Суслова был назначен вторым секретарем ЦК. Однако Андропову противодействовала в Политбюро довольно мощная оппозиция. Главными ее фигурами были Черненко, Романов и глава ЦК Украины Щербицкий. Оппозиция не дремала и «нашептала» Брежневу, что Андропов – насквозь пропитан болезнями. Леонид Ильич даже вызвал к себе по этому поводу главного кремлевского врача Чазова и расспросил его. Вскоре по Кремлю поползли слухи, что на ближайшем Пленуме ЦК Брежнев будет рекомендовать Владимира Васильевича Щербицкого Генеральным секретарем ЦК КПСС, а сам выразит желание перейти на должность Председателя ЦК партии. Щербицкий был для Брежнева свой, «днепропетровский», поэтому благоволение к нему со стороны генсека было вполне объяснимо. Но до пленума ЦК Леонид Ильич не дожил буквально недели. А его преемником на посту генерального секретаря ЦК КПСС стал, как известно, Юрий Владимирович Андропов, все таки прорвавшийся через все тернии на вершину политического Олимпа СССР.
ИСТОРИЯ ПОВТОРЯЕТСЯ
Как бы захватывающе и непредсказуемо развивалась история СССР, но она грешит повторами. События, связанные со смертью Леонида Брежнева очень напоминают ситуацию при кончине Иосифа Сталина. Как известно последние дни жизни Сталин проводил под зорким оком главы НКВД Лаврентия Берии, который окружил Вождя своими людьми. Примерно то же самое было и с Брежневым, который скончался утром 10 ноября 1982 года на даче в Заречье. Почему-то там в этот момент не оказалось не то что реанимационной бригады, а просто дежурной медсестры. Тело усопшего Вождя первым обнаружил полковник КГБ Владимир Медведев, охранявший Генерального секретаря. Вместе с комендантом Стороновым Медведев попытались сделать генсеку искусственное дыхание, пока сотрудник охраны Собаченков звонил «кому надо». Оповещены были двое – Юрий Андропов и преданный ему кремлевский врач Чазов. Они первыми и приехали в Заречье. Примерно так было и у смертного одра Сталина. Там тоже первыми появились Берия и преданные ему врачи.
Первым узнав о смерти Брежнева, Андропов имел больше времени на подготовку дальнейших действий. И последующую свою комбинацию по приходу к власти разыграл как по нотам.
Нового руководителя страны выбирали не как сейчас всенародным голосованием, а кулуарно. В день смерти Брежнева 10 ноября 1982 года в Кремле собрался триумвират в лице предсовмина Тихонова, министра обороны Устинова и Черненко. Зная, что Тихонов собирается предложить на пост генсека Черненко, Устинов, сторонник Андропова, попросил самого Черненко предложить кандидатуру Юрия Владимировича. Черненко посчитал, что за предложением Устинова скрываются некие договоренности, выступать против которых себе дороже, а потому согласился. Пленум ЦК КПСС утвердил Андропова в должности руководителя СССР.
Уже в ранге генерального секретаря Юрий Андропов по схожему сценарию, как это было с главой Ленинграда Романовым устранил еще одного конкурента, имевшего виды на власть. На сей раз волной «черного пиара» накрыло главу Москвы Гришина. Но это уже другая история.
Олег Логинов
Статьи по теме:
Брежнев: Застой после прогресса
Грустная история советского рока
