ФОТОРЕЙТИНГ «ПЫТКИ И КАЗНИ ВЕДЬМ В ИЛЛЮСТРАЦИЯХ НИКОЛАЯ БЕССОНОВА»
(TORTURE AND EXECUTION OF WITCHES IN ILLUSTRATIONS BY NIKOLAI BESSONOV».
По версии Олега Логинова.
По моему глубокому убеждению, лучше всех в мире писал и рисовал об охоте на ведьм Николай Бессонов.
Его книга «Суды над колдовством» — самая интересная, которую я читал по этой теме. А его картины и иллюстрации даже не с чем сравнивать. Они просто вне конкуренции. Оцените его талант и вы. Для подписей под иллюстрации использованы отрывки из книги Н.Бессонова «Суды над колдовством»
Подробнее в фоторейтинге «Не перевелись таланты на Руси ч.5»
ПЫТКИ ВЕДЬМ
Николай Бессонов. «Допрос. Дыба в немецком застенке»
«Каменная гиря, привязанная к лодыжкам, полностью исключала любые движения. Иногда вес гири был так велик, что несколько человек с трудом подволакивали её за железное кольцо по плитам пола. За первой гирей часто следовала вторая, а там и третья. Руки в плечах окончательно выдёргивались из суставов. Чем больше груз, тем острее боль — палачи знали этот закон и, когда гирь уже не оставалось, пускали в ход корзины с песком. Грузы весом от 18 до 100 килограммов были нормальным явлением, но в некоторых городах заходили слишком далеко. В Маконе, например, к подвешенному телу привязали тяжести в 300 килограммов весом. Невообразимая цифра!»
Николай Бесонов. «Допрос в Оффенбурге. Ведьмино кресло и испанский сапог»
«А «ведьмино кресло», дошедшее до нас, по меньшей мере, в пяти экземплярах? Его называли по-разному: «колючий стул», — «исповедальное кресло» и даже «лоно девы». Оказавшись на сидении, женщина уже не могла с него встать. Её руки и ноги приковывали железными скобами, а на колени порой наваливали тяжелый обтёсанный камень который вдавливал обнажённое тело в кресло. Деревянные колышки усеивали всё, к чему колдунья могла прикоснуться: не только сиденье, но и спинку, подлокотники, боковые панели. Даже под пятки совали колючую доску. На таком «ведьмином стуле» приходилось сидеть много суток подряд».
Николай Бессонов. «Пытка Марии Карлье. Испанский осел»
«Так называемый «испанский осёл» повсеместно входил в арсенал палачей. В ратуше города Цуга это орудие сохранилось до наших дней. «Деревянную кобылу» сколачивали из досок. Сверху получалась заострённая кромка. Голую ведьму сажали на неё. Ноги конечно же не доставали до земли, и клин глубоко врезался о промежность. Чтобы женщина не пробовала уменьшить свои муки, стискивая коленями дощатые бока «кобылы», подручные палача хватали её за лодыжки и оттягивали ноги в стороны. Уму непостижимо, как колдуньи ухитрялись не заговорить в первую же минуту! Они терпели. Терпели подолгу. Терпели и тогда, когда на ноги начинали навешивать тяжёлые камни. Даже девочки в те кошмарные столетия обладали сверхчеловеческой стойкостью. Французский исследователь Поль Реньяр упоминает подвиг маленькой мученицы, которая была насильно усажена на трёхгранное бревно с острым углом.
«Острый клин входил медленно, но верно в тело, — пишет историк — и при каждом новом отказе сознаться палач прибавлял тяжести. Мария Карлье тринадцати лет была подвергнута этой пытке в 1647 году. Пытка продолжалась несколько часов, и приходилось до трёх раз прибавлять три, чтобы заставить её сознаться. Она была сожжена живой. Вследствие её молодости и чтобы не вызывать жалости в толпе, её казнили на заре»
Николай Бессонов. «Пытка огнем»
«Широчайшую популярность приобрело истязание в колодках. Узнице ставили под пятки жаровню, время от времени раздувая угли мехами. При этом инквизиторы злорадно наблюдали, как «подружка Сатаны» с воплями корчится на топчане, рискуя переломать себе лодыжки… Кое-кто из судей предпочитал раскалённым углям открытое пламя факела. Другие вставляли между пальцами горящие фитили. Дело вкуса. Важен был результат».
Николай Бессонов. «Раскаленные щипцы»
«А каминные щипцы, которыми хозяйки пользовались по несколько раз на дню, поправляя дрова или вороша угли в очаге, превращались в страшное орудие пытки под названием «пауки». В немецких музеях и поныне хранятся эти щипцы XVI века, на кончиках которых видна окалина. Раскалив клещи докрасна, палач вырывал из тела кусок мяса».
Николай Бессонов. «На лестнице. Пытка растягиванием»
«Второй способ допроса состоял в протягивании тела вдоль лестницы. В этом случае верёвку перекидывали через верхнюю ступеньку и волокли колдунью к потолку. Предварительно под спину подкладывали наструганную доску. На ней оставались клочья кожи, а тело потом долго гноилось от заноз. Второй метод сумели довести до совершенства, создав особую разновидность лестницы. Часть ступенек была заменена на вращающиеся валики — либо трёхгранные, либо круглые, с торчащими во все стороны шипами. Читатель помнит, что такие валики с колышками назывались «фаршированный заяц». Когда палач отпускал рукояти ворота, ведьма съезжала вниз, натыкаясь на острия. Во время допроса это повторялось много раз, и под конец спина с ногами превращались в кровавое месиво».
Николай Бессонов. «Оковы»
«Закон запрещал повторять пытку без дополнительных улик. Гонители колдовства смогли обойти и эту препону. Потребовалась лишь небольшая игра слов. Когда женщину снова отдавали в руки палачей, вслух говорилось, что это не повторение, а продолжение пытки! Пользуясь данной подменой терминов, можно было растягивать следствие на годы».
Николай Бессонов. «Обморок»
«Итак, подследственная уже в камере пыток. Что её ждёт? Послушаем очевидца — протестантского священника Мейфарта, у которого однажды вырвалось восклицание, что он отдал бы тысячу талеров, лишь бы вытравить истязания ведьм из памяти:
«В юности моей мне приходилось прислуживать при этих допросах. Что же это за ужас! О, дорогие братья во Христе, я видел, как палачи и мучители приводили чудно созданное человеческое тело, на красоту которого радуются сами ангелы, в такой позорный вид, что, вероятно, самим чертям становилось завидно, как это могут находиться люди, которые в таком благородном искусстве затмевают адских духов… Я видел, как палачи работали плетьми, как они секли розгами, дробили кости тисками, навешивали гири, кололи иглами, перекручивали верёвками, жгли серой, поливали маслом, палили факелами. Да, я свидетель всему этому позору и должен громко об этом вопиять».
КАЗНИ ВЕДЬМ
Николай Бессонов. «Казнь за колдовство». (1989)
«Затем для порядка спросили, есть ли у кого жалобы, и поскольку таковых не оказалось, судейский чиновник преломил свой жезл. По обычаю стол и стулья были перевёрнуты. Торжественная процессия вышла к месту казни. Путь пролегал через город, мимо башни. Впереди шли мужчины, за ними палач вёл на верёвке «бедных грешниц». Каждую осуждённую провожали по два священника. Замыкала конвой многочисленная вооружённая стража. Всю дорогу не смолкали молитвы, проповеди и пение псалмов. Наконец процессия остановилась, не доходя до Зехаузенскнх ворот. Тут Сюзанну провели по кругу под пение гимна «Gott der Vater Wohn uns bei», и когда палач отрубил ей голову, перешли на гимн «Nan bitten viz den heiligen Geist». Те же церемонии соблюли, когда обезглавили Ильзу. Вначале «Да пребудет с нами Отец Небесный», потом «Ныне молим мы Святого Духа». Наконец, под непрерывное пение духовенства, школьников и зрителей, Катерину спиной вперед втащили на груду дров. Цепь вокруг тела и шеи затянули так туго, что лицо её побагровело. Сразу же штабель был подожжён и горел до тех пор, пока тело колдуньи не обратилось в пепел».
Николай Бессонов. «Костер. Сожжение ведьм в немецком городе»
«Старинные письменные источники позволяют сделать ещё несколько добавлений. Ведьму из Майнца в 1587 году водрузили на поленницу, заколотив живьём в бочку (Soldan-Heppe, 1973 стр. 392). В Рейнбахе осуждённых привязывали к столбу и обкладывали соломой так, чтобы они были укрыты с головы до ног. Известно, что и в других немецких городах сжигали в так называемом соломенном шалаше. А вот в Нейсе была создана кремационная печь. За один только 1651 год в этой печи были зажарены заживо сорок две женщины и юные девушки. На достигнутом силезские палачи не успокоились. За девять лет террора мучительную смерть приняло около тысячи ведьм, среди которых попадались даже двухлетние!»
Николай Бессонов. «Костер. Сожжение заживо. (1992)
«Часто одновременно казнили несколько поколений родственников. В 1688 году за колдовство была сожжена целая семья, включая детей и прислугу. В 1746 году сожгли не только обвиняемую, но и её сестру, мать и бабушку».
Николай Бессонов. «На эшафоте»
Николай Бессонов. «Виселица в Шотландии»
Н. Бессонов. Марта Лэнг и Катерина Кэпэмбелл. Рисунок. 2001 г. Ведовские процессы были очень демократичны. Шотландия. 1697 г. Служанка и дворянка на одной виселице.
Николай Бессонов. «Обреченные»
«Германия XVII века. В землю на пустыре вкопаны столбы. Вокруг них штабеля брёвен. Загодя приготовлены цепи и вязанки хвороста. Народу на казнь собралось много, но столпотворение не предвидится. Это во времена ранних процессов со всех окрестностей собиралось по шесть-восемь тысяч зрителей. Хозяева трактиров и постоялых дворов изрядно пополняли свои кошельки. Теперь острое зрелище приелось. Обгорелые проплешины на местах сожжений стали обычной частью ландшафта — настолько заурядной, что в диковинку это было только для иноземца. В 1631 году кардинал Альбицци записал по дороге в Кёльн: «Ужасное зрелище предстало перед нашими глазами. За стенами многих городов и деревень мы видели многочисленные столбы, к которым привязывали бедных несчастных женщин и сжигали, объявив ведьмами».
*Использованы тексты из книги Н.Бессонова «Суды над колдовством».
