КАТАЛЫ
(CARD SHARPS)
В СССР много и охотно говорили о гримасах капитализма. А о гримасах социализма даже речи не было, их называли недостатками советской системы и говорили, что они сами собой исчезнут при построении коммунизма.
Но эти «недостатки» совершенно не хотели исчезать. Более того они ширились и множились. И параллельно словно бы существовало две страны. Одна, про которую рассказывали с высоких трибун, а другая – в которой люди жили в реальности.
НЕЛЕГКО В СТРАНЕ СОВЕТСКОЙ ЖИТЬ
Реальная жизнь страны победившего социализма была насквозь пропитана теневой экономикой с сильным привкусом криминала. И свою толику горчинки в этот неприятный привкус добавляли так называемые «каталы». Ныне их изрядно романтизировали (слава Богу, что не героизировали), но если сравнить их с обычными ворами, то практически – это «тот же шарик, только вид сбоку». Большая ли разница человеку, кем быть обворованным. Домушником, который обчистит его квартиру, или случайным знакомцем, который глядя в глаза и притворно улыбаясь, обманом отнимет у него всю наличность и еще оставит в должниках.
Сцена из фильма «Катала»
В СССР считалось, что честно заработать сразу и много можно где-нибудь на Северах, где к зарплате прилагались серьезные коэффициенты за сложные условия труда. И вот человек, опахав 11 месяцев в этих сложных условиях, отправляется с Северов на Юга, чтобы хотя бы 12-й месяц отдохнуть и расслабиться. Но при этом не ведает, что его, разбогатевшего и расслабленного, уже поджидает куча жулья разных мастей. На вокзале, куда он приедет, чтобы сесть на поезд, вполне вероятно, где-то болтается «майданщик» — привокзальный карточный шулер, ищущий жертв среди пассажиров, ожидающих отправления. Немало вахтовиков заканчивало свою поездку в отпуск еще на вокзале после встречи с «майданщиками». Когда человек садится в поезд, с большой долей вероятности, в одном из вагонов уже расположились «гусары» — гастролирующие шулера. Поезда для них – идеальное место для охоты. «Гусары» довольно часто работают в группе. «Катала» у них главный, ему и отводится основная роль. А на подхвате у него: «подводчик» — специалист по вовлечению граждан в игру, «сгонщик» — воздействующий психологически на жертву во время игры и «ковщик колоды» — занимающийся ложной тасовкой карт, их краплением, подбором и т.п. Приметив «денежного» северянина, они начинают его обхаживать. Предлагают выпить – это сближает, проявляют внимание, чтобы войти в доверие. В какой-то момент предлагают перекинуться в подкидного дурака. Чтобы игра была веселей, каждый что-нибудь ставит на кон. Кто-то – зажигалку, другой – значок, третий – пачку сигарет. Когда, северянин входит в раж, ставкой становятся деньги. Ему сначала дают выиграть, а потом цинично «раздевают». Сорвав куш, «гусары» расходятся, но кто-то из подручных каталы обычно остается, чтобы успокоить бедолагу, мол с кем не бывает, надо просто наплевать и забыть. Милиции в поезде нет, жаловаться некому. Разом лишившийся сбережений северянин доезжает по пункта назначения, но ни денег, ни настроения на отдых у него уже нет. Хорошо, если «гусары» с ним «катали вполовину» и дали ему возможность немного отыграться, чтобы купить обратный билет. А если «раздели до нитки», то придется обыгранному звонить друзьям, чтобы выслали денег на обратную дорогу.
Если же человеку не встретились в дороге ни «майданщики», ни «гусары», то успокаиваться все равно не следует. Выходя с вокзале на Югах, он, как это было заведено при социализме, такси не найдет. Зато столкнется с бойкими «бомбилами», которые наперебой будут предлагать его довезти за двойную цену. Делать нечего, он соглашается. Но «бомбила» на выезде с вокзала подсаживает еще двух голосующих мужчин. Вполне возможно, что они – «гонщики» — каталы, работающие в машинах. «Гонщики» в пути затевают меж собой карточную игру и стараются вовлечь в нее приезжего. Их цель та же – отнять у него обманом все деньги.
Кроме того, что каталы различались по местам деятельности и специализации, говорят, они подразделялись еще на шулеров старой и новой школы. Старики придерживались определенных правил чести: не раздевали «лоха» до нитки, не обыгрывали женщин с детьми, не садились играть с человеком, едущим с похорон или на похороны. Молодым все эти кодексы чести были «по барабану». Про них рассказывали, что они любят обыгрывать именно женщин, и делают это с особым садистским удовольствием.
ВНУК ГЕРОЯ И ПРОЧИЕ
Татьяна Вермич
Говорят, что каталы в уголовном мире считались элитой. Может быть, поэтому многие криминальные авторитеты в 1990-е стали рассказывать, что в советское время были каталами. В тот же период о каталах стали снимать фильмы и писать книги, если не восхваляющие их как искусных картежников, то по крайней мере романтизирующие их.
Тогда-то и стало известно, о карточных шулерах, широко известных в своей среде. Их криминальные деяния чуть ли не воспевали. Но при ближайшем рассмотрении, ничего хорошего или благородного в этих людях не было. И большинство из них судьба покарала за обман людей. Рассказывали например, про Татьяну Вермич, которую называли «Рыжеволосой бестией». Обычно, она «обувала» партнеров по карточному столу с помощью подельника, подсматривающего карты и подававшего ей условные знаки. В 1979 году Верменич с подельником «спалились», когда обыграли в поезде инженера Станислава Куприянова. Он уличил их в обмане, но «Рыжеволосая бестия» на пару с фальшивым мужем зарезали его, после чего подались в бега. После этого о Вермич ничего не было слышно.
Крымчанин Евгений Хавич имел прикормленных» продавцов «Союзпечати». Чтобы показать партнерам, что «все по чеснаку», он при них покупал в киоске новую колоду карт. Но знакомый киоскер выдавал ему крапленую колоду, которую Хавич уже предварительно обработал, нанеся на карты метки иголкой. В 1990-е Хавича застрелили в криминальных разборках. А наибольшую известность среди «катал» приобрел Ашот Кантария — племянник Мелитона Кантарии, участвовавшего в водружении красного флага над Рейхстагом в 1945 году. Непутевый племянник героя был «гонщиком» и главарем криминальной группировки.
Оборотной стороной советской действительности в СССР было большое количество подпольных дельцов, которые где-нибудь в основном возле магазинов предлагали дефицитные товары, отсутствующие в этих торговых точках. Среди них попадалось немало жуликов. Именно таковыми были члены группировки, организованной Борисовым и Кантария. Члены этой группы тоже обычно околачивались у магазинов, выискивая клиентов которые хотели приобрести мотоцикл или другую дорогостоящую вещь. Они предлагали помочь найти ее, только для этого надо было ехать на другой конец города. По дороге в машину подсаживали каталу и «разводили» клиента на игру в карты. Понятно, что к концу поездки у него не оставалось денег не то, что на мотоцикл, а и на такси, чтобы добраться до дома.
Кантария прославился не из-за того, что он был таким уж искусным каталой, а из-за родства с дедом-героем и тем, что судебный процесс над его группой в 1970 году стал первым судом над каталами в СССР. Как писал первый начальник подразделений по борьбе с организованной преступностью Александр Гуров, это процесс в суде Тимирязевского района Москвы отличался от прочих «хорошо одетой публикой и чинно сидящими на засаленных табуретках адвокатами из «золотой пятерки». Адвокаты тонко вели линию защиты, ссылались на законы дореволюционной России. Но и прокурор Иванов оказался «не лыком шит», он предварительно проконсультировался по нюансам этого состава преступления на кафедре уголовного права МГУ. А перевесила чашу Фемиды в его пользу перехваченная в СИЗО записка с текстом: «Кантария, наш покер бит, кончай гонять, воздух не нашли, улик нет» и заключение экспертов-филологов, что эта записка содержит профессиональный жаргон карточных шулеров. Так, каталы впервые оказались на зоне за свои проделки.
ЭПИЛОГ
Советские каталы не были особо умными и изобретательными. Большинство используемых ими приемов обрели известность еще в XIX веке. Например, упомянутый прием Хавича с краплеными картами использовал за сто лет до этого испанский шулер Бьянко на Кубе. Говорят, что кто-то из советских катал приляпал зеркало к коробку спичек. Но в книге Робер-Удена задолго до этого была описана шулерская табакерка, на крышке которой нажатием скрытой кнопки овальный портрет дамы заменялся вогнутым зеркальцем, позволявшим человеку, раздающему карты, видеть, что кому достается.
Олег Логинов
