ЭКС-ДЕПУТАТ КУЗНЕЦОВ
(EX-DEPUTY KUZNETSOV)
Экс-депутат Государственной Думы II созыва Алексей Кузнецов стал первым в России «народным избранником», угодившим под суд за уголовные преступления.
НЕВОСПИТАННЫЙ ДЕПУТАТ
Демократия в Российской империи рождалась в муках. I Государственная дума появилась только в 1906 году и просуществовала всего 72 дня, после чего была распущена императором, недовольным ее деятельностью. А между тем, говорят, что именно та Дума была самой перспективой благодаря личным качествам депутатов ее представлявших. Их неординарность проявилась и в так называемом «Выборгским воззвании», которое они составили, после того, как, явившись на очередное заседание, обнаружили двери Таврического дворца закрытыми, а на них манифест о роспуске Думы. Более двухсот депутатов, подписавших это воззвание, на три месяца отправились в тюрьму. Они с честью приняли наказание, но суд кроме лишения свободы еще и лишил их права вновь избираться в Думу. Так что второй состав Государственной думы был гораздо менее образованным и политически подкованным. В его составе оказалось и несколько откровенных горлопанов, совершенно неспособных к законотворческой деятельности. Одним из них был кузнец из Тверской губернии Алексей Кузнецов. Перед крестьянами избирателями, он бил себя в грудь и божился, что ужо он-то заставит царя-батюшку отдать земледельцам помещичьи земли. Они его и выбрали.
Оказавшись в столице, да еще в качестве депутата, Кузнецов почувствовал себя, будто «ухватил бога за бороду». Не имеющий ни подходящего образования, ни воспитания, кузнец ударился в столице во все тяжкие. Одну из его выходок даже описали в журнале «Клад»:
«Около 3-х часов ночи 19 мая член государственной думы Алексей Фёдорович Кузнецов и сотрудник газеты «Русь» Василий Павлович Ликин, проходя в нетрезвом виде мимо ресторана «Яр», по Большому пр., остановились против постовых городовых Кришталя и Кандаулова. Депутат Кузнецов, стал с тротуара отправлять естественную надобность и приговаривал: «Пусть городовые посмотрят». Затем, депутат Кузнецов, продолжая свои неприличные действия, стал кричать и ругаться площадной бранью… По доставлении в участок «народный представитель» и там вёл себя вызывающе, кричал и сначала не желал назвать себя. «Я выше всякой полиции и с полицией разговаривать не желаю. И вашим требованиям, вашему произволу не подчинюсь», — говорил Кузнецов».
Поскольку Алексей обладал депутатской неприкосновенностью, полиция его отпустила. Он уехал в Тверскую губернию, но и там учинил дебош в одном из трактиров Торжка. Причем в ходе пьяной драки сорвал со стены портрет Николая II и насадил его в качестве «испанского воротника» на плечи одного из противников. Власти Торжка сообщили об инциденте в Государственную Думу. Там Кузнецову предложили уйти по хорошему, что он и сделал, написав 29 мая 1907 года заявление о сложении с себя депутатских полномочий.
ДЕРЗКИЕ КРАЖИ
Вкусив красивой жизни и некоей власти, Кузнецов не приобщился к элите, но от тверских корней уже оторвался. Он был готов голодать в столице, но только не возвращаться в родную кузню и снова ковать подковы. Пытался заняться коммерцией на ниве продажи белых грибов, но прогорел. Для коммерции тоже требовались способности. В конце концов, экс-депутат загремел на два года в тюрьму за очередную пьяную драку. А когда освободился, на улице случайно встретил бывшего сокамерника, «медвежатника» Яна Петерса по кличке «Васька Страус», сбежавшего с Нерчинской каторги. Петерс был прожженным рецидивистом, семь раз арестовывался и совершил три побега. В тот момент он как раз набирал новую шайку, и решил, что экс-депутат ему пригодится. Кузнецов согласился на его предложение.
Летом 1912 года в Санкт-Петербурге произошла серия дерзких краж. Сначала злоумышленники обчистили магазин осветительных приборов «И. Аболинг и сыновья», откуда вынесли ценностей на 10 тысяч целковых, чтобы весьма крупной суммой по тем временам. В дореволюционной России воры нередко проникали в магазины сверху, через деревянные перекрытия. Именно через потолок они наведались 26 июля 2012 года в магазин готовой одежды Рыбакова на Невском. Правда по каким-то причинам не успели или не смогли вскрыть сейф, но унесли из магазина товаров на 600 рублей. Спустя две недели пострадал магазин кондитерских изделий фабрики «Бликген и Робинсон». Воспользовавшись отсутствием в нем сторожа, воры сначала раскурочили металлическую дверь со двора, а потом — железный ящик с выручкой, откуда забрали 588 рублей.
Эта серия дерзких краж стала неожиданностью для начальника Петербургской сыскной полиции Владимира Филиппов, который был уверен, что в столице нет находящихся на свободе своих воров, способных на подобное. Он предположил, что руку к этим преступлениям приложили гастролеры из Варшавы, Одессы или Ростова. И разослал запросы в эти города.
РЕЗОНАНСНОЕ ОГРАБЛЕНИЕ
Спалилась шайка воров после того, как покусилась на дворец русского олигарха, последнего представителя славного рода Строгановых – Сергея Александровича. 4 октября 1912 года заведующий канцелярией графа Строганова, барон Медем навестил Строгановский дворец на углу Невского и набережной Мойки, чтобы проконтролировать шедший в нем ремонт. И обнаружил, что в нем царит разгром: на полу разбросаны ящики от столов и бумаги, вскрыты и выпотрошены три сейфа. Преступники забрали процентные бумаги на сумму 22 тысячи рублей и около 4 тысяч наличными. Хорошо еще, что не тронули картины и коллекции графа. Сам Сергей Строганов с 1907 года проживал во Франции, где в Ницце у него имелась вилла, но в России имел большой вес, как крупнейший землевладелец на Урале и хозяин разнообразных предприятий. Ввиду особой важности преступления, Филиппов сам выехал на осмотр места преступления, а о ходе расследования регулярно докладывал градоначальнику, министру внутренних дел и даже премьер-министру Коковцову.
Первая ниточка к раскрытию преступления появилась после допроса сторожа, расположенной напротив графского дворца Голландской церкви. Тот поведал, что видел, как накануне ограбления некий прилично одетый господин долго разговаривал с дворником. Взяли в оборот дворника, и тот без утайки рассказал, что вечером перед ограблением к нему подошел паркетчик Чугунов из тверской артели, осуществлявшей ремонт дворца, сказал, что уезжает домой и попросил оставить для земляка Николая струбцину. Спустя некоторое время этот Николай пришел за струбциной, но как он выходил дворник не видел, поскольку его отвлек хорошо одетый господин, представившийся купцом-рыбником из Соликамска. Он завел с дворником разговор про графский дворец, о котором много слышал в Соликамске. А рано утром, купец пришел снова. Пожаловался, что пьяная компания в гостинице не дает спать и что вообще в жизни все как-то не складывается.
Картина кражи стала для Филиппова ясна. В криминальном мире того времени существовала такая воровская специализация, как подводчик, который высматривал объект, который планировалось обворовать, выяснял, как он охраняется, и обеспечивал проникновение в него основного специалиста в шайке – «медвежатника». То есть, в своем роде подводил его к сейфу. В данном случае, подводчик сначала забалтывал дворника, чтобы во дворец проникли незамеченными его сообщники, а утром проделал тот же фокус, чтобы они вышли.
РАЗОБЛАЧЕНИЕ И СУД
Второй ниточкой к преступникам стал паркетчик Чугунов. Его стражи порядка отыскали в ночлежке на Лиговке, а в шапке у него нашли зашитыми 50 рублей. Чугунов не стал запираться и признался, что деньги получил от знаменитого земляка, бывшего депутата Кузнецова, который заплатил ему 50 целковых за то, что он нарисовал план Строгановского дворца и оставил струбцину для какого-то Николая. После этого сыщикам не составило труда установить, что в роли подводчика выступал бывший депутат Государственной думы Алексей Кузнецов.
Вскоре в нескольких банках «всплыли» облигации, пропавшие во время ограбления Строгановского дворца. Полиция выяснила, что их банкирам за полцены продал некий усатый грек, которому якобы срочно понадобились деньги для отъезда на родину, где тогда шла война с Турцией. Сочувственно настроенные к борющейся за свободу Греции, банкиры покупали облигации без лишних вопросов. По описанию сбытчика Филиппов понял, что им был известный ему скупщик краденого Манолис Ставринос. За Ставриносом установили наружное наблюдение и через три дня засекли приехавшего к нему человека, похожего на Кузнецова. Филеры «проводили» посетителя до дома и узнали, где он живет.
15 октября 1912 года полиция одновременно нагрянула и к ворам и к скупщикам. В их домах нашли часть похищенного из Строгановского дворца и магазинов. Было арестовано 13 человек, в том числе и Петерс с Кузнецовым. Все они 14 апреля 1914 года предстали перед судом, который отправил Кузнецова в тюрьму на 6 лет, а Петерса — на 5. Их дальнейшие судьбы затерялись в вихрях революции.
Олег Логинов
