ЭФФЕКТ ЗОЛОТА
(THE EFFECT OF GOLD)
Однажды к Игорю Иванову из ОБЭП заглянул его друг из уголовного розыска Сергей Зуев и попросил:
— Игорь, одолжи изъятый слиток золота на полчасика.
Действительно Иванов пару дней назад изъял у одного мошенника килограммовый слиток золота Центрального банка России 999-й пробы.
— Зачем тебе. На опознание что ли?
— Да нет, мы тут писателя поймали. А он не колется. Надо бы на него чуть-чуть надавить. А ваш слиток для этого самый подходящий инструмент.
— А что, известный писатель? — спросил Игорь.
— Ага, — кивнул Серега. — Два года его пасли, пока не задержали.
— Про что пишет?
— Про заек! — засмеялся Зуев. — На блатном жаргоне писатель — вор, режущий дамские сумочки. Но, скажу тебе, тот, которого мы задержали — такой мастер в своем деле, что любому члену Союза писателей сто очков вперед даст. Может запросто в полупустом автобусе даже кондуктору сумочку выпотрошить, и никто ничего не заметит. Но обычно он работал, конечно, по пассажирам. И делал это очень профессионально. На дело ходил с двумя бабами. Кстати, с ними и жил. Такой вот маленький гарем себе создал. И содержал его, между прочим, неплохо. Бабы его ни в чем нужды не знали, но, правда, и в работе ему помогали. Создавали прикрытие в транспорте и бдили по сторонам, пока он заточенной монетой сумочки «писарил», а потом «шмелей» от него принимали. Грамотно воровали, одним словом. Поэтому нам этого писателя с поличным так и не удалось взять. Зато одна потерпевшая подтвердила, что он в автобусе рядом с ней терся. И опознала у него свои купюры, испачканные зеленкой. Но, ты сам знаешь, для суда этого мало. Полдня злодея плющим, а он стоит на своем — никаких сумочек не резал, а деньги с пятнами зеленки получил на сдачу в аптеке. И бабы его не колются. Короче, надо что-то предпринять, чтобы заставить этого козла сознаться!
Зуев привел Иванова к себе в кабинет, где его помощник, словно удав кролика, гипнотизировал тяжелым взглядом тщедушного благообразного старичка, надо полагать, писателя.
— Ну что, не надумал клиент написать явку с повинной? — поинтересовался Зуев.
И помощник, и задержанный молча синхронно помотали головами.
— Тогда мы сейчас сделаем ему маленькую экзекуцию, — заявил Серега.
Он подошел к писателю, мощной своей лапкой ухватил его за запястье и прижал ему руку к столешнице.
— Красивые у тебя пальчики гнида. Золотые, можно сказать. Сколько ими кошельков перетаскано у пенсионерок и матерей-одиночек не счесть. Но больше ты горя никому не принесешь. Сейчас мы небольшую операцию проведем, чтобы пальчики свои шаловливые ты куда не следует не запускал. Игорь, давай слиток!
Иванов протянул Зуеву золото, но его намерений понять не мог. А тот поднес слиток к носу задержанного и медленно с расстановкой начал объяснять:
— Видишь какой инструмент я подобрал для операции над твоими золотыми пальчиками? Тоже золотой. Смотри, гнида, тут и печать Центрального банка стоит и проба. Понимаешь, какую честь тебе оказываю? Но только ты не думай, что, если слиток такой маленький, то бить им тебя по пальцам я не больно буду. Ничего подобного. Видишь, какие у него ребрышки? Сейчас ими по каждой твоей косточке пройдусь.
Взяв слиток, Зуев неожиданно хлопнул им по мизинцу писателя. Тот сразу оглушительно заверещал.
— Не ори, как потерпевший! — рявкнул на него Серега. — Я ж тебя, можно сказать, только погладил. А теперь буду бить по-настоящему. Сейчас мы тебе другой пальчик подремонтируем.
После второго удара задержанный предложил написать чистосердечное признание.
Прежде чем уйти, Иванов захотел удовлетворить свое любопытство и попросил Зуева выйти в коридор, где спросил:
— Слушай, Серый, я так и не понял: что у вас в уголовке не нашлось предмета получше, чтобы карманникук руки отбить?
— А это, Игорь, тонкий тактический ход на перспективу. Сейчас злодей во всем признался, а завтра однозначно от своих показаний откажется и заявит, будто я из него показания силой выбил. Только хрен ему на палке! Никто не поверит, что бедные менты воров золотыми слитками лупят. Мы же не банкиры какие.
Олег Логинов
